Может, позднее барокко:
львы на окнах и карнизах.
Этот дом былой эпохи
словно чудом сохранился.
Нет, не портят стен добротных
всех осадков дыроколы.
Кто живёт тут? Кто живёт тут?
Место очень дорогое.
Здесь и город, здесь и море –
красной нитью солнца шиты.
Говоришь ты: «Понемногу,
да отселят старожилов.
Эх, додавят… Очень скоро
здесь квартиры, коридоры
подзахватят нововоры.
Место очень дорогое».
Подтверждаются догадки…
Голоса доносит эхо –
снова сваты от магнатов
предлагают людям съехать:
«Убирайтесь! Ваше время
истекло… Мы – здесь! Вы – хламы!»
Но в незримое боренье
ворвалось фортепиано,
ворвалось аккордом сочным
из окошка с белой лепкой –
звуком ладным, мыслью точной,
всею мощью интеллекта!
Марш гремел революцьонный?
«Марсельеза» гневно пела?
Пролился бальзам салонов,
нежный-нежный вальс Шопена,
эту музыку в кино ты
слышал – сладкой нотой сердца.
Но сегодня – это ноты
настоящего протеста!
львы на окнах и карнизах.
Этот дом былой эпохи
словно чудом сохранился.
Нет, не портят стен добротных
всех осадков дыроколы.
Кто живёт тут? Кто живёт тут?
Место очень дорогое.
Здесь и город, здесь и море –
красной нитью солнца шиты.
Говоришь ты: «Понемногу,
да отселят старожилов.
Эх, додавят… Очень скоро
здесь квартиры, коридоры
подзахватят нововоры.
Место очень дорогое».
Подтверждаются догадки…
Голоса доносит эхо –
снова сваты от магнатов
предлагают людям съехать:
«Убирайтесь! Ваше время
истекло… Мы – здесь! Вы – хламы!»
Но в незримое боренье
ворвалось фортепиано,
ворвалось аккордом сочным
из окошка с белой лепкой –
звуком ладным, мыслью точной,
всею мощью интеллекта!
Марш гремел революцьонный?
«Марсельеза» гневно пела?
Пролился бальзам салонов,
нежный-нежный вальс Шопена,
эту музыку в кино ты
слышал – сладкой нотой сердца.
Но сегодня – это ноты
настоящего протеста!
© Виктория Тищенко
Комментариев нет:
Отправить комментарий