Осенний лист прилип к стеклу

Осенний лист прилип к стеклу,
украсив бедную маршрутку.
Слетевший с клёна на углу,
он на окне – вторые сутки.

Да так и ездит взад-вперед
мимо родимой рыжей кроны.
И клён его не узнает,
и он, увы, не помнит клёна.

И неужели – так же – я,
на памяти людей рыжея,
останусь только украшеньем,
покинув крону бытия?

© Виктория Тищенко

Осенний парк, как будто двор тюремный

Осенний парк, как будто двор тюремный,
а каждый лист – чахоточный беглец.
Немного скользкий и немного нервный
стоит на стреме тополек-юнец,

под ним одни намокшие качели,
остатки трав; покой земельных недр...
На волю, листья-бубны, листья-черви
(подгнившие уже!) и листья-треф!

Картежье каторжан такая лава,
где булка больше ценится чем жизнь.
Писать стихи я не имею права,
мне не простят мой вечный пессимизм.

И парк – знаменье. В зареве деревьев
закатный час моей дурной страны.
Росу и расу губит только время,
но без вины мы в нем заключены.

© Виктория Тищенко

Листик осенний, нарядный, узорный

Листик осенний, нарядный, узорный,
цветом – чистейший кармин.
Знаешь ли ты, как несметно-огромен
далью распахнутый мир?

Или навеки прирос пуповиной
к ветке, худой как кощей?
Ветер свободный, заманчивый, синий
бряцает связкой лучей.

Косные, давние, колкие связи.
Родина – миф голытьбы.
Ты никому и ничем не обязан:
рвешься быть вольным? – лети!

Мимо – и облако, в мед наливное,
терпкого солнца хурма…
Землю накрыл истощенной ладонью –
выжатый, что ты поймал?

© Виктория Тищенко