И неуёмный дикий виноград.
И край стены столетнею тетрадью.
Колдун-слова — степенно — сами — в ряд
блестящими судами на параде.
Из-за другим невидимой межи
ты рук моих касаешься губами.
Мгновенья жизни вновь полны, свежи,
как будто бы цветами стал гербарий.
Всё, что сбылось, забывшись, как сбылось,
вновь наяву, на свете — не в сонете.
И чувства, краски, звуки — рядом, врозь.
Так ярко. Так бывает перед смертью...
© Виктория Тищенко
Мама мечтала назвать меня Маргаритой,
но меня назвали Викторией
в честь Дня Победы,
когда я родилась.
«Ты справишься, ты сильная», —
говорили мне в день бегства,
несмотря на мои «нет»,
потому что говорить о своих слабостях —
это уже сила.
Но я-то знаю, что живу не под своим именем,
качаясь маргариткой
на холодном ветру.
© Виктория Тищенко
Нет прекрасных лет.
Жизнь черства, грязна.
На моей земле
клятая война.
Мир, ты терпелив.
Мир, ты рядом, ждёшь,
в ямочках земли
собирая дождь…
© Виктория Тищенко
Ну что же, гости, уходите.
Но прежде, в толчее событий,
верните, что у нас украли —
от языка до пекторали.
© Виктория Тищенко
Россия в кровавой короне,
гнильцой золочённой Москве.
Народ с самодержцем на троне
и без царя в голове…
© Виктория Тищенко
Слишком уж сладко жилось мне на каторжном свете:
в чистом искусстве, в любви, в долгожданной заботе.
Я отвергала громоздкие тяжкие вести,
розы растила в балконном живом переплёте.
Только — всевидящим оком — Судьба наблюдала за мною,
оком-прицелом; на мушку — насмешки прищуром.
Горя насыпала мне — в одночасье — с лихвою,
не пожалела целительно-горькой микстуры…
© Виктория Тищенко
Растёт культурный портулак —
в салате он от Бога.
Но портулак, увы, сорняк,
когда его так много.
Вот потому нам, светлый князь,
дефакто и де-юре
не платят — чтоб не разрослась
в стране купюр культура.
© Виктория Тищенко
Кажуть, що сила — це вірно підібране Слово:
може забрати хвороби, зробити реальністю сни.
Ось і кажу: “Терміново зробить, терміново
цілому світові щеплення від війни”.
© Вікторія Тищенко
Все вернеться, все вернеться — молюсь на квітах-вервицях,
рву сум і сумнів патовий, немов би павутинь.
Життя настане лагідне — в серця до нас повернуться
і березень березовий, і серпня серпантин.
© Вікторія Тищенко
...а сонця — яблука червоні
з долоней днів у прірву снів.
Троянди, мов троянські коні,
на крихах миру, навесні.
Хмаринок білих коливання
у небі колисковим знов.
Навколо — юність і кохання.
Та з нами — непроста любов.
Навколо — юність і кохання.
Та пісня інших, що луна.
Мечем дамоклове питання:
хто нас з’єдна? та чи з’єдна...
© Вікторія Тищенко
На дышле горизонта
качаются два солнца.
Одно — лучей сближенье,
другое — отраженье.
© Виктория Тищенко
Была душа, и слог, и слад глубинный.
Всё разрубила клятая война.
По-русски говорить сейчас мне стыдно,
а из другого я не создана.
© Виктория Тищенко
Чи то береза є суто російська?
Ні, не повірю — як вітру не вірю.
Ось вона в чорних та білих намистах
струнко росте на моєму підвір’ї.
Ось на Вкраїні вона — берегиня.
Хмари — немов непричетності леза.
В чорні години, в нестерпні години
нас обійма ніжно-біла береза.
© Вікторія Тищенко
Що є кохання? Що є вчинок цінний?
Коли мене — розчавлену, зненулену
ти втиснув в потяг евакуаційний.
А сам лишився. На війні. Під кулями...
© Вікторія Тищенко
Весна — весталка у окна
сирень протягивает: «На!».
А я ей говорю: «Война...».
© Виктория Тищенко
Я не хочу говорить о войне,
только война повсюду.
Скорбью она в тебе и во мне,
в прошлом, и в днесь, и в буду.
В несоболезнующих новостях,
сводках вездень-сражений.
В пышущих синим огнём горстях
равнослепой сирени.
В буквенно-прыгающих «т.д.»
(болью немолчной смерьте).
В стонах уже неживых детей
за гильотиной Смерти.
В стонах уже неживых людей
по
межпланетным венам -
в сто... О войне — о безбрежь-беде
нынче ли «аз повем» я?
Я не хочу говорить о войне.
(немо — никто равно же).
О мире минувшем — горько мне,
а о другом — невможесть.
© Виктория Тищенко
