Ленится солнце в сонных небесах –
всё норовит и спрятаться, и скрыться.
И двойкой – жирной, плотной что гусак –
И двойкой – жирной, плотной что гусак –
сменилась топ-тростинка единица.
Воображенью снова благодать.
Едва лишь стихнет шумных будней суеть,
стучится Осень в чью-нибудь тетрадь.
И непременно где-нибудь танцует.
Снимает Осень тёмное пальто.
И знает, видя чистую страницу,
что быть ей снова дивой золотой
и вездесущей рыжею лисицей.
Читает Осень с грустью, наяву,
как дикой медью называет кто-то
её парную лёгкую листву,
на хлеб холмов намазанную мёдом.
И ясно всем (хоть, может, и не сразу):
Поэзия накрылась медным тазом...
Воображенью снова благодать.
Едва лишь стихнет шумных будней суеть,
стучится Осень в чью-нибудь тетрадь.
И непременно где-нибудь танцует.
Снимает Осень тёмное пальто.
И знает, видя чистую страницу,
что быть ей снова дивой золотой
и вездесущей рыжею лисицей.
Читает Осень с грустью, наяву,
как дикой медью называет кто-то
её парную лёгкую листву,
на хлеб холмов намазанную мёдом.
И ясно всем (хоть, может, и не сразу):
Поэзия накрылась медным тазом...
© Виктория Тищенко
Осень - дожди, грязь, лужи... А у нас уже и снег.
ОтветитьУдалитьЭх, снежок... Так рано... А у нас ещё более-лименее тепло. Ну как для осени тепло)
УдалитьAutumn is the season for poetry, slow, warm and mild.
ОтветитьУдалитьThank you very much!)
Удалить