Шапку навеса вокзал заломил по-ковбойски...

 

Шапку навеса вокзал заломил по-ковбойски,

спрятал за пояс унылый газетный киоск.

Жадно цветут и сливаются в нить абрикосы.

Я уезжаю в улыбчивый город Стобойск.

 

Там на листве собираются крупные капли.

Возле обочин лотки самодельные в ряд.

И сиразовую ленточку из гроденапля

носит всегда рассудительный чинный закат.

 

Благословляющий взгляд – и свисток хулиганский.

Горсть маргариток в смешной целофанной трубе.

Как же блистаю в огромном своём Безтебянске.

Как безразлично всё это, наверно, тебе.

 

Столик плацкартный. Журнал. В такт – игральные кости.

Говор попутный. Смешком не ответ – а вопрос.

Хрупко цветут и сливаются в нить абрикосы.

Я уезжаю в несбыточный город Стобойск.

 

© Виктория Тищенко

 

Всё, что бесценно, ещё удивительно ломко...

 

Всё, что бесценно, ещё удивительно ломко.

Танко и тонко лучиной в свирепых потёмках.

Сыплется, сыплется втуне вельможная кромка

нежного, но не ручного искристого шёлка.

 

Сыплется, сыплется швейным отвергнутым ломом.

Ножницы так осторожно касались – да снова

крой повредили. Наверно, нельзя по-другому,

если настойчиво хочешь чего-то другого.

 

Есть у меня ухищренье, как быстро упрочить

кромки искромсанной беж – и уток, и основу

ткани прозрачной. Но только проложишь ли строчку

между поспешным, некстати оброненным словом?

 

Будет лишь стрелка часов, как неловкая совка.

Дрогнувший мускул – под маской улыбки, и только.

Всё, что бесценно, ещё удивительно ломко.

Сыплется, сыплется на пол тончайшая кромка.

 

© Виктория Тищенко

 

В час последних ворчливых трамваев...

 

В час последних ворчливых трамваев,

чуть мерцающих окон-крупинок

снег метёт... Говорят, не бывает

одинаковых пешек-снежинок:

 

непременно найдутся отличья

в лапах их, что морозная хвоя.

В вышине, в небесах мозаичных

симметричны, как всё неживое.

 

Смотришь ты во все синие очи

в закружившую пыль... И белеют

фонари, словно ландыши ночи,

вдоль заснеженной чистой аллеи.

 

О, усни. Убаюкана птицей —

настоящею, тёплой периной.

Пусть и будешь ты только крупицей,

но светлейшей и неповторимой.

 

© Виктория Тищенко